Нужно все-таки много мужества, чтобы говорить о том, что тебе плохо. Я этого не умею. Наверно, просто боюсь. Серьезно. Слова не процарапываются наружу, пальцы на клавиатуре не слушаются. Лучше Легче спрашивать плюшевую крысу: "Ты знаешь, почему я такая дура?" — и тихо петь на кухне, чтобы не плакать.

Поэтому мне вовсе не неприятно читать ваши записи. Я переживаю за вас, иногда неуклюже пытаюсь что-то сказать, но вместе с тем...

Я люблю вас, ребята. Вы такие сильные.



--------------

Представляете, я получила открыткописьмо от Цапа! Даже конверт теплый, с ромашками. Сразу, как вытащила его, начала неконтролируемо улыбаться. А уж когда прочитала... Честно, раз пять уже перечитывала, а все равно еще хочется. И рисунок совершенно замечательный (сначала написала "замечтальный" — тоже подходит, кстати)!

Цап, спасибо тебе. Большое-большое.

---

Жить вообще-то страшно. Но такие коварные люди, как производители йогуртов, делают нашу жизнь еще страшнее. Ибо присутствие следов протеинов орехов возможно, кажется, и в моих ночных кошмарах.

--------------

Услышать "Мяу!" и "Ня!" от двух людей, в которых я была так уверена.

--------------

Зато я вспомнила свой первый скрутик! Он был светло-зеленый, довольно худой и попал ко мне где-то в третьем классе, кажется, в результате очередной игры, устроенной незабвенной Ольгой. *печально* Где он теперь?.. У меня же есть нынче целое дерево из его собратьев, он был бы больше не одинок...

@настроение: кто-то еще сомневается в моей неадекватности?..

@темы: Бред

---

Давненько я всякой ерундой не страдала. А больным маниакально-депрессивным психозом положено.



В этой безумной истории вы — Призрак Виктора Цоя. Это, конечно, замечательно, но...

Пройти тест



Эх, не получилось из меня эльфа-металлиста.))

@темы: Аетерна и ко

---

Jenny was a friend of mine

Я точно не знаю, что говорить про вчерашний день. Хотя да, то был не день, а сумерки. Ну, про них-то тем более сложно что-то сказать. Собственно, все укладывается в две короткие фразы, но их я уже написала в смс Трише, поэтому не буду повторяться.

Только маленькая заметка-на-память: Нихти замечательно улыбается, но самое главное — она потрясающая фраегадательница. По крайней мере, со мной совпало в точности.)

Так что — воистину — Jenny was a friend of mine, а теперь из зеркала смотрит Ниадэль-в-чистом-виде, без примесей, ага. Ну, понимаете, у нас такая новая игра, кто кого бросит первым. Как год примерно назад. В тот раз мне, правда, помогли, но подарки судьбы закончились, так что берем все в свои руки, единственно и исключительно, и связываем оборванные нити.

По совету мамы занимаюсь уборкой. А скоро возвращение в универ, где профорг по-прежнему зовет меня Платиновой. Я живу в сёдзё манге, честное слово, так, боги, ответьте: чего мне все время не хватает?..

@музыка: The Killers, соответственно

@темы: Шарф, Встречи

---

Ты устал и сел на берегу реки. Зачерпывая воду в ладони, ты не видишь своего лица и линий своей судьбы, искаженных водяными бликами. Там отражаются чужие глаза и неизвестные пути, шелковые рукава и сломанные стрелы. Ты замираешь, не в силах разрушить видения. Водой, которой хотел смыть сон, ты сам зачаровал себя. Ало-лазоревые небеса, жемчуг и капли серебра — травы медленно заплетают твои волосы, змеиными браслетами сковывают запястья. Хрустальные звоны и белые ленты, разбившийся лед — ветер нежно касается твоего лица, одевает тебя в багряную кленовую мантию. Пшеничное поле и сладость меда, шумящая прохлада изумрудных лесов — снег лег на твои плечи драгоценной меховой оторочкой. Ты влюбился в свои слова, сочинитель, сказочник-чароплет. Но у тебя счастливые глаза. Ты столько лет дарил другим свои истории и все время ждал хотя бы одной — для себя.

---

Цепочка огней замерла среди веток. Это не фонари, а невиданное созвездие, спустившееся отдохнуть на руках своих стройных стражей. Они его уложили на пуховую перину, притянули ближе фиолетовую шаль ночи, убаюкали шепчущей колыбельной. Я подглядываю из-за шторы, и один засыпающий огонек застенчиво щурится среди веточных сплетений. Деревья ласково хранят свое сокровище до предрассветного часа, когда лиловая ночь-шаль сползает за край горизонта, будто одеяло с беспокойного ребенка, и созвездие вздрагивает, просыпаясь. А потом раздается тихий вздох, и… нет, это не гаснут фонари. Это деревья выпускают свои драгоценные звезды обратно на небо.

И все равно ждут каждый вечер.



Зимними ночами теплее становится только тем, кто и сам пытается согреть других.

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Вычерпать бы эту черную воду до конца, пока сердце в ней не захлебнулось.

--------------

В небе видна луна. Неуверенно-белая — над неряшливыми серо-сиреневыми обрывками облаков. Почему-то, когда я вижу ее такой, особенно остро чувствую эти бесконечные расстояния. И если есть они — как же удается построить самим непроходимо длинные коридоры между двумя людьми?

---

А знаете, все еще есть вещи, которые я могу угадывать мгновенно и стопроцентно.

Я бы хотела, чтобы это означало только одно: я все еще понимаю тех, кто очень для меня важен.

---

Солнце, льющееся прямо в ладони.

Шорох нагревшихся камней на старой школьной крыше.

Первые весенние дожди и почки на майском кусте.

Оскольчатые отражения неба на асфальте и запах нового лета.

Снег, застывший искристыми волнами, словно замершее море.

Скользко-ледяные ступеньки — и бескрайнее, невероятное, чистое небо, которое будто специально ждало нас, пока мы забирались по упрямой скрипучей лестнице.

Бег по склону — чтобы задыхаться, чтобы растрепались волосы, чтобы смеяться громче солнца и ветра.

Прищелкивание деревянных бусин веревочных качелей, когда ты взлетаешь над полем.

Ласковая лесная трава и осторожные касания ромашек.

Запах стружек и краски, сны наяву и бабочки, доверчиво садящиеся на ладони.

Я храню очень много сокровищ. Кому-то, наверно, все это покажется глупостью и пустышкой. Но я все же надеюсь, что однажды у меня будет с кем ими поделиться.

@темы: Письма

---

"Семантика может действительно довести мальчика до безумия".

И ономасиология тоже. Я уже молчу про фонетику. Меня, может, нервирует, что мы произносим звук "ер", даже когда молчим! И "и неслоговое" тоже как-то странно на меня действует. Равно как и прочие 52 вопроса, каждый из которых подлежит разложению в бесконечный ряд.



Я хочу, чтобы мне было коррелятивно понятие двенадцатичасового сна, потому что вне этой корреляции я давно уже не имею никакого смысла.

@темы: Журдом

---

Сердце бьется нервно. Я опять хочу просить прощения, а в итоге — изливаюсь бессмысленными, никому не нужными строчками.

Снова темнота с обжигающе-красным перед глазами,

и в этой темноте мы принимаем

самих себя,

потому что правил давно уже нет.

@темы: Шарф, Письма

---

Зачем ты спрашиваешь, счастлива ли я?

Сегодня — нет. Это не повод для счастья. Я хотела добиться другого, но все пока не получается.

Но, потому что помимо того, что я чувствую,

есть много других вещей,

есть распахнутые окна и теплые огни,

я ответила тебе — да.

И, знаешь, это тоже не было неправдой.

---

Я: *разрываю на мелкие клочки пакет из-под конфет и подбрасываю получившиеся кусочки в воздух*

Мама: Зачем она это делает?..

Тетя: Ребенок-индиго. Они все такие. Нам их не понять.



А если верить книге про левшей, подаренной на НГ, я вообще какой-то посланец ада.

---

Sleepwalkers

Никем не разделенные и не разделимые, мы просто замерли на краешке мира рука в руке. Случайность — нам опять выпала карта «Пограничники», карта из несуществующей колоды. Мы остановились на мгновение: ты уже любопытно заглядываешь в невидимое мне «там» и вопросительно сжимаешь мои пальцы — «Ну что, пойдем?» Конечно, пойдем, я никогда не смогу ответить тебе отказом.

Проводишь меня по кругу, словно в вальсе, переносишь через...

Мы не падаем — идем своею дорогой в невесомости, мимо чужих чудес, среди серебристых облаков.

— Запоминай, — говоришь тихо. — Все запоминай — сердцем.

Не знаю и не понимаю, много ли времени прошло, но дорога тает у меня под ногами, и я просыпаюсь в своей постели. Ты сидишь рядом, так и не отпустив моей руки.

— Ну что, пойдешь со мной в следующий раз?..

— Посох, — сообщаю я. — Это все он виноват. Знак в твоем имени.

— Возможно, — пожимаешь плечами. — А чем я нехорош в роли странника?.. В конце концов, ты первая меня позвала.

Улыбаешься, прежде чем исчезнуть.

Я смотрю на свою ладонь, покрытую серебристой пыльцой. Вы знали, что облака любят, когда кто-то треплет их пушистые гривы?..

---

Хоктёнок,

это тебе.

это тебе.



— Хороший звук.

Кошка сидела на полу, задумчиво болтая у самого уха зажатым в лапе колокольчиком.

— Мы его повесим на окно. Как ветер подует — сразу зазвенит.

— Зачем это? — попугай подозрительно прищурил единственный зрячий глаз. — Колокольчик купили мне, так что и разговаривать тут не о чем.

Кошка неопределенно повела лапой, что можно было расценивать как пожатие плечами:

— Хороший звук.

Попугай сердито чихнул и отвернулся к зеркалу.

Кошка лениво вспрыгнула на подоконник и замерла, копируя зажатую между книг статуэтку богини Бастет. Скосила глаза на свое призрачное стеклянное отражение, недовольно покачала хвостом — и вдруг прильнула к окну.

Из сада, отчетливо даже через двойную раму, проник сильный медово-золотой голос.

— Что? Что там? — попугай нервно заметался по жердочке, выворачивая голову и широко раскрывая здоровый глаз.

— Листья горят. Она поет им прощальную песню, чтобы вернулись весной, — объяснила кошка.

Попугай завозился с защелкой, распахнул дверцу клетки и тяжело перелетел на окно. Спрятал мерзнущие лапы под мягкими перьями, затих, глядя на поющую девушку.

— Знаешь, — неожиданно произнесла кошка, — она не такая, как мы. Она — это много-много бабочек. И когда она поет, бабочки раскрывают крылья. Все, кроме одной.

— А что будет, если… — заинтересовался попугай — и замолк, пораженно приоткрыв клюв.

Песня продолжала звучать, но девушки больше не было. Из облака легких разноцветных созданий вырвалась большая бирюзовая бабочка и устремилась в небо, увлекая за собой крылатый трепещущий шлейф.

Кошка проводила его глазами и добродушно зажмурилась.

— А колокольчик мы все-таки повесим на окно. Они сразу найдут нас, если захотят вернуться.

---

Входи — с лентами шелковыми, бусами из льдинок и бубенцов, под мелодию-чару флейты и чистый перезвон цепочек в волосах. Веди за собой, как шлейф, сети мерцающих огоньков, расправляй леденцово-золотые крылья. Листай мои книги, слегка загибая уголки страниц, чтобы я потом искала верные слова; заполняй воздух обещаниями близкого чуда, нитяными обрывками чужих сновидений. Улыбайся и пой, я готова идти, я уже мечтаю стать частью твоей воздушной свиты...

Растворяйся внезапно, чтобы я не успела за тобой, чтобы дышала ускользающими видениями и торопливо обращала их в стрелы стремительных строк. И если эти стрелы разбудят кого-нибудь, я стану хоть немного похожей на тебя.

Входи — я открываю дверь.

---

Не знаю, много ли людей умеет плакать и смеяться одновременно, а самой дойти до зеркала в такие моменты даже в голову не приходило. Поэтому ничего определенного сказать не могу, возможно, это и выглядит страшновато. Однако — вполне свойственный мне набор эмоций. Азартно радоваться новым (как правило, околозимним, волшебнозимним и предвесенним) совпадениям — и закрывать глаза с облегчением, ловя мимоходом торопливые мысли: "А ты, идиотина, не верила..." Не истерика, а просто мгновения персонального сумасшествия, когда мы смотрим друг на друга и испытываем противоположные чувства, которые — в одной таки мне — непременно хотят проявиться вместе.

И хорошо. После такой встряски слово "интересно" повторяется в мыслях куда чаще, а у беззащитной спячки оказывается отвоеван еще один отрезок личных дней.

Ловиться не будем: скептически хмыкать получается уже прямо-таки мастерски. Но напряжения, смещения, разрыва, чтобы труднее было держаться за руки и хранить равновесие, — не хватало, да.

---

Если прикрыть глаза, кажется, что от рук растекается белая дымка, — словно они тоже дышат на морозе.

Левая рука теплая, правая — ледяная. И раздраженные удары красного мячика в стенку.

Чем хуже видишь, тем больше окружающий мир утрачивает реальность.

---

Подтверждаю: олени умеют мяукать. И еще умеют делать множество вещей, на которые, как мне всегда казалось (о наивная!), олени неспособны.

--------------

Во вторник всю дорогу до Войковской после физры рисовали с Леной человечков на запотевших стеклах трамвая и придумывали историю их сложных взаимоотношений.

Сегодня в метро скорчила незабвенной Тарьян страшную рожу, от коей она долго пребывала в состоянии истерики. Отсмеявшись, она заявила, что мы, безусловно, жжем (или жжом?.. Недоучила албанский, каюсь). Я предложила сойтись на том, что мы две даццкие сотоны. Да-да, вы не ошиблись, я на первом курсе. Мы уже планируем откладывать стипендию на спокойную старость в Кащенко.

--------------

Ну и выгляжу соответствующе:

@музыка: ... Never gonna regret, watching every sunset...

@настроение: ... we'll listen to your heartbeat - all the love that we found